- Платон, опиши конкретные шаги - как добирался, по какому паспорту, каким был перелет, досмотр в аэропорту. Встречали ли на таможне как своего или настороженно? Не было ли напрягов с крымской пропиской - я понимаю, что Иран – не Грузия и не Прибалтика, но всё же.
- Летел самолётом – туда и обратно рейс иранской авиакомпании. Туда полупустой самолёт, а вот обратно - полный. Так понимаю, что это был транзитный рейс. Хватало тех, кто иллюстрировал классическое «руссо туристо облико морале». Запоминается, въедается в память. При этом в самолёте - очень добродушный персонал: иранцы и иранки. Забавно говорят слово «чикен».
Мне подготовили визу - и вот по ней я въезжал в страну. Виза на месяц, кажется. Всё максимально быстро, добродушно. На прописку мою, похоже, никто не смотрел, но в самом Тегеране я намеренно подчёркивал, что я из Севастополя - и некоторые тому очень радовались.
- Иран и КНДР – стандартный список «самых закрытых» стран, раньше в нем еще Куба была, теперь – нет. Тебе Иран показался закрытым? Какие там дома, город, жители? Все женщины на улице в традиционной одежде – или есть исключения? На каком языке вывески, какая еда? Есть ли разворот на туристов - европейских или русских?
- Закрытость Ирана - стереотип. Наш гид, который показывала нам красоты резиденций шаха, а ещё потрясающий мост в центре города, сказала: «Тегеран – город контрастов». Если что, она не смотрела «Бриллиантовую руку» - я уточнил. Но тут надо помнить, что я был только в столице, а мегаполисы всего мира, несомненно, имеют схожие черты. Так вот, я увидел очень разный Тегеран. Девушка в чадре на чистом английском говорила со мной о лентах Стэнли Кубрика – как пример. Или вот женщины останавливают девушку за то, что у той открыты руки ниже локтя, а через десять минут ты встречаешь девушку с розовыми волосами – и они ни чем не покрыты.
Здесь есть, конечно, и разделение на богатых и бедных. Расслоение это чувствуется. Богатые сконцентрированы на севере Тегерана. Дорогие рестораны, где курят кальяны люди в европейской одежде – я о брендах. И официантка перекинется с тобой парой слов о последнем альбоме «Металлики». Но в другом месте ты встречаешь молодого человека – и он долго-долго говорит с тобой о внутреннем человеке и его борьбе с мысленном волком. В целом я полагаю, что иранцы держатся за свою культуру – она великая, и они пропитаны ею. При этом в одном из ресторанов я поел лучшей в мире пиццы. Реально невероятная пицца. И сделана она в Иране.
Что касается туризма, то я слышал русскую речь. Я видел немного европейцев. Были туристы из Пакистана и Индии. Я вообще не заметил, чтобы эта большая страна ориентировалась на туризм. Хотя ей есть что показать. Но мне видится, у них другие цели. Вывески здесь, в основном, на фарси и немного на английском, хотя на последнем в целом говорят дурно. При этом ты можешь видеть там, в стране, сорок лет находящейся под санкциями, дорогие машины, известные бренды часов, соответствующие вывески – иранцы просто наплевали на санкции. И вот ты покупаешь колу, на банке которой написано Made in Iran. Или мороженое «Сникерс».
- Расскажи о литературном событии, ставшем поводом для поездки. Насколько там серьезно была представлена пишущая Россия - и какие государства еще? Можно ли сделать вывод, что иранцы хотят чего-то большего от Москвы, чем оружейные или топливные сделки?
- Это была XXXIV Тегеранская книжная выставка-ярмарка. Туда я прибыл по приглашению Российского Книжного Союза. Из писателей от России были Басинский, Водолазкин, Куланов, Иванова. Масштабы выставки поражают, если честно. Всё это происходит на территории недостроенной Мечети Имама Хомейни. Она строилась как предположительно самая большая мечеть в мире, но её пока что не достроили, и сейчас она используется как выставочный комплекс, насколько я понял. В пятницу в Иране выходной день – и вот я прихожу на выставку, изумляюсь. Толпы людей, тысячи людей. Ну и цифровые показатели соответствующие – более 200 тысяч изданий, более 1600 издательств. У меня, честно сказать, не было времени обойти всю выставку – я находился в павильоне для иностранных издателей. Общался с ребятами из Венесуэлы, Таджикистана, Турции. На нашем, российском стенде, постоянно шла работа. Были как иранцы, так и наши соотечественники. Например, играли с детьми в сказочные квесты. Постоянно приходили люди, интересовались, что и как в России.
Ещё я выступал в университете Аль-Захр – это женский университет. Говорил со студентками о русской литературе и русском кинематографе. Была довольно любопытная атмосфера, плюс мы пообщались на английском языке после. Опять же очень разные студентки – разная внешность, разные настроения.
На стенде – у меня было три выступления – меня спрашивали о русской литературе, о русской культуре. Отдельно мы общались с коллегами о Шолохове, Толстом. Я увидел очень серьёзное знание русской литературы. Самые популярные русские писатели в Иране – это, на мой взгляд, Достоевский, Гоголь, Чехов, Горький, Шолохов.
- Если бы тебе предложили год пожить в Иране - согласился бы? И если бы согласился – то ради чего?
- Год в Иране? Да, безусловно, с радостью пожил бы. Не знаю, правда, как быть со своими детьми. Как они без меня в России? Но теоретически было бы интересно. Я был исключительно в Тегеране, а есть ещё Шираз, есть город Яст (Йезд) с огнепоклонниками. Иран – это великое наследие, колоссальное. И, конечно, хочется изучить его. Во дворце Голестан я на два часа завис у мозаик – рассматривал их: это потрясающе сделано с точки зрения эстетики, но там много смыслов, очень много смыслов. Говорю это к тому, что в Иране есть что изучать. Боюсь, и года мне бы не хватило. Так что в первую очередь я бы сосредоточился на традициях Ирана, на его культурном наследии. Мне видится, это одна из колыбелей цивилизации. Я бы отправился в Персеполис, в Яст. Всё, что касается древней Персии, мне безумно интересно.
- Видел ли ты в ИРИ «непарадную» сторону жизни? Нищие, попрошайки, убитый асфальт, дома с обваливающейся штукатуркой? Или Тегеран власти «отполировали» до состояния открытки?
- Видел и нищих, и попрошаек. Они есть в любом мегаполисе мира. Но это не бросается в глаза. Особой парадности я тоже не заметил. Обычный город, разделённый, скажем так, на сектора – то есть, ты сразу понимаешь для богатых этот район или для бедных. Зелёный город – природа, кстати, крымская: платаны, клёны, тутовые деревья, туи, можжевельники. Я был, к сожалению, только в столице, но очень хотел попасть в город Йезд, где сохранились храмы огнепоклонников. В одном из них огонь горит вот уже 1500 лет. Представляете? К сожалению, далеко туда ехать – 10 часов вроде бы на машине. Вообще сами иранцы летают между городами на самолётах, насколько я понял. Это не так дорого.
- Иран - достойный партнер России? Такими друзьями стоит обзавестись, после того, как «отпали» европейцы?
- В Иране очень любят Россию, русских. Это факт. Они прям аж-таки расцветают, когда слышат, что ты русский, и сразу же реагируют: «О, Руссия!». Иранцы – добродушные ребята. При этом, насколько я понимаю, это очень хороший экономический партнёр. Нам есть, что продавать им, им есть, что продавать нам. Разделения между двумя странами, между двумя народами я не увидел. Чувствовал себя очень комфортно.
- Иранская экотика – какая она? Что в этой стране делают не так, как в России, Китае, Европе?
- Хм, что не так, как в России? Там не пьют кофе на улицах – его вообще порою трудно купить. Там, действительно, очень сильны контрасты. Порою встречаешь людей, которые говорят на русском и знают русскую культуру лучше, чем в России. Там можно съесть очень вкусное шафрановое мороженое. Там лучшее наследие зороастризма. Там гонят безалкогольный самогон из чайных роз. Там чувствуешь, как человек традиции сталкивается с человеком толпы – и вот ты думаешь: кто же победит?
