На 11 фотографиях запечатлена природа во всех ее временных фазах: весной, летом, зимой, осенью. Проект готовился около четырех месяцев, и первые пробы, по признанию авторов, оказались удручающими. Помимо поиска стилистического решения занимались поиском бумаги, способной выдержать краску, экспериментировали с лаком, пытаясь защитить работы. Однако, пришлось от этой идеи отказаться: лак убивал бумагу.
«Фотография - капризная вещь. Она не терпит вмешательства, - говорит Владимир Глынин. - Мы добились того, что матовость бумаги и краски абсолютно одинакова. При этом не всегда видно, где фотографическое изображение, а где живописное. Процент первого значительно больше, чем может показаться. Почему вообще возникла идея пригласить художника? Иногда арт-фотографы занимаются дальнейшей обработкой, нанесением живописного слоя на фотографии и получается некая раскраска. Здесь был принципиально другой подход. Наташа трансформировала первоначальное изображение, придала ему другой смысл и звучание. Я очень люблю фотографию, всю жизнь ею занимаюсь, но впервые ощутил некие границы ее возможностей. Когда меня спрашивают: «Это фотография?», отвечаю: «Нет», «Это живопись?» - опять «Нет». Мы ринулись в этот эксперимент, не зная до конца, каков будет результат».
Идея пришла в тот момент, когда Владимир снимал с воды лесной массив. Стволов деревьев не было видно. Казалось, что они состоят из множества мелких листьев. Фотографическое изображение оказалось почти абстракцией и это вдохновило добавить краски, окончательно превратить его в абстрактное изображение.
Для Натальи Таранцовой подобная техника стала непростым экспериментом: «В течение четырех месяцев, пока мы работали над проектом, я пришла к выводу, что капельный метод – один из сложнейших. Надо постоянно контролировать сам процесс, но до конца это сделать невозможно. Задача заключалась в том, чтобы не перекрыть все изображение. Фотография давала энергию и понимание того, что делать дальше с живописным изображением».
В экспозицию интегрировали самостоятельные работы Натальи и черно-белые фотографии Владимира из давней серии. Интересуюсь у Натальи, что это за серия «Числа», которая представлена тремя работами. Какие собственно здесь числа? «Я даю картине числовое название, когда ее забирают. Это моя давняя серия, но три работы, которые вы видите, сделаны специально для выставки», - объясняет она.
Рядом с законченными работами появились и так называемые пробы, сделанные как тесты цветовых сочетаний, после которых уже можно было приступать к работе над оригинальной фотографией.
Путешествие по экспозиции начинается с зимнего пейзажа, у которого нет названия, как и у других работ. Поскольку она начло всех начал, то осторожная, робкая, какой бывает первая проба.
«Я был готов к тому, что у нас обязательно будет брак, и придется что-то перепечатывать, но его не было, – поясняет Владимир Глынин. - Важно было во время остановиться. Принцип у серии один, но все работы получились разные. И каждую мы начинали как будто с нуля. Важно было эмоциональное движение руки, его непредсказуемость, чего мне не хватило в своей фотографии. Если фотография – тиражное искусство, то эти работы мы не можем повторить. Можем сделать похожие, но повторить их нельзя».
Интересуюсь у Владимира – приходилось ли каждый раз обговаривать с Натальей цвет.
«Обязательно. Прежде чем приступить к работе, мы все обсуждали, - отвечает Владимир. - В момент разбрызгивания краски я всегда находился рядом. Мы не спорили. Мы вместе создавали цветовые сочетания. Подготовка проекта заняла четыре месяца, а процесс создания работ занял около месяца. На каждую работу уходил один день. После этого нам необходим был перерыв в несколько дней.
Любое изображение, фотографическое в том числе, начинает тебе что-то диктовать. Надо быть очень внимательным к изображению. Важно извлечь из него максимум того, что оно в себе таит. Мы пытались понять, какие эмоции и ассоциации оно у нас вызывает, после чего уже подходили к выбору цветового сочетания. Если вы видите красный, то у него может быть шесть-восемь оттенков. В последнее время я много работаю с цветом. Очень его люблю, но использовать в фотографии избегал».
Основой одной из работ стало фотоизображение, сделанное в парке Павловского дворца. Осень, солнце, первый снег. Владимир попытался запечатлеть красоту мгновения, которое вот-вот уйдет и больше не повторится. А потом на нем появились капли акрила.
Не исчезает ли фотография в таком случае? Авторов в данном случае интересует художественный результат, а не процентное соотношение живописи и фотографии. По словам Владимира, он был готов к тому, что от фотографии ничего не останется, главное, чтобы работа дышала, жила и говорила.
Часть работ предполагают созерцательность. Есть на выставке две части одной фотографии, условный диптих, при этом очень разные. Одна напоминает Грабаря, вторая кажется покрытой трещинами, как бывает со старинными полотнами, хотя в действительности никаких повреждений нет. Какие-то работы меняются в зависимости от ракурса, дистанции, разделяющей их со зрителем.
Есть работа с красными мазками, возникшая на основе фотографии, запечатлевшей раннее осеннее утро с густым туманом. Она самая любимая у Натальи, Владимир к ней скорее равнодушен. Наталья любит красный цвет, а Владимир предпочитает синие оттенки.
У Натальи есть свое объяснение: «Это самое монотонное изображение. Для того, чтобы что-то с ним сделать, пришлось повторить изображение Володи с помощью акрила».
