В Новом Пространстве театра уже состоялась перформативная читка последнего сценария Алексея Балабанова «Мой брат умер». Кинорежиссер, которому в феврале могло бы исполниться 65, больше десяти лет назад, перед смертью, выбрал натуру в Костромской области, но снять фильм не успел.
«Слой» задуман как погружение в атмосферу времени, выяснение его подробностей, обращение к знаковым персонажам и фигурам. В его рамках предполагается не только постановка спектаклей, но их сопровождение инсталляциями, выставками, лекциями, концертами, что позволит «копать» и изучать культурный слой. Откуда возникло это название и как его трактуют 30–40-летние авторы? Для них это конкретный временной период, а именно 2000-е, то есть недавнее прошлое и в то же время, как они декларируют, археология. Им захотелось «покопать» слой, который пока близок и имеет отношение к нашим современникам. Обращаться при этом они намерены к кинотекстам. Пока выбрали три сценария.
Алексею Балабанову посвятили три дня. Перфочитку сопровождал диалог с продюсером его фильмов и другом Сергеем Сельяновым. Премьеру посетила вдова Балабанова — художник Надежда Васильева, специально приехавшая из Петербурга. С ее участием записали 12-минутную инсталляцию как видеопрогулку по санаторию, где свои последние дни провел Алексей Балабанов. Дальше путь лежит в сторону азиатского кино, хотя думали об индийском, аргентинском, иранском, сербском. Путешествие в Азию будет рискованным.
Галина Зальцман — ученица Юрия Погребничко, лауреат «Золотой маски», — имеет опыт работы с кинотекстами. Она ставит «Молодость» по мотивам фильма 2017 года знаменитого китайского режиссера Фэн Сяогана. В его основе — сценарий популярной писательницы Янь Гэлин, юность которой пришлась на годы культурной революции в Китае. Фэн Сяоган — ровесник Балабанова. Ему 65. Во времена китайской культурной революции он, как и его герои, выступал в ансамбле танца Народно-освободительной армии.
«Фильм сражает своей красотой, — говорит Галина Зальцман. — Он про всепрощающую молодость, которая навсегда остается с человеком, остается чем-то прекрасным, невзирая на контекст времени, ситуацию за окном, на ужасы культурной революции, репрессии, войну. А еще это история о невидимых героях, настоящих идеалистах, способных верить искренне, даже когда все основания этой веры попраны, уничтожены вопреки здравому смыслу и самосохранению. Он не о любви, но про любовь».
Сюжет будет изложен по-своему, при этом основополагающие линии будут сохранены. Артистов привлекли молодых, недавних выпускников вузов. Они исполнят «Катюшу» и «Взвейтесь кострами, синие ночи!» на китайском языке, освоят элементы китайской оперы и китайского народного танца, откажутся от своего лица. Режиссер объяснила, что встал вопрос, как играть китайцев, и она выбрала масочный ход. «Мы отобрали самых «зеленых», чтобы погрузить их в ужас того, что происходило в Китае», — говорит Галина.
Самым отчаянным оказался Артем Терехин, выбравший «Любовное настроение» Вонга Кар-Вая. Фильм очень популярный и подобен танцу, у него особая пластика и неповторимый стиль. Что ни сделай, все будет не так. Сравнения неизбежны. Артем — выпускник Казахского университета искусств, успел поруководить «Тильзит-театром», театрами в Лысьве и Ачинске. Он признался, что почувствовал Кар-Вая только после 5–6-го просмотра. Тогда и задумался, почему герои не стали счастливыми, предположил, что это родители Кар-Вая, поскольку события происходят, когда он был ребенком. А родился он в Шанхае. Его родители перебрались в Гонконг, когда набирала силу культурная революция. Сейчас Кар-Ваю — 65, сценарий он написал сам.
Артем Терехин привлек в свой проект драматурга Максима Жегалина, с которым они создадут самостоятельное произведение, вдохновившись «Любовным настроением». Буквально его воспроизводить не будут. Фильм Кар-Вая стал импульсом, из которого и должно появиться на свет, как сказал Артем, российское «Любовное настроение» с китайскими нотками. Остается полагаться на безумство храбрых.
