В начале сезона худрук Маяковки Егор Перегудов вспоминал, как Галина Волчек говорила о возможности приглашения на постановку в «Современник» Сергея Урсуляка. Не случилось по разным причинам. Как рассказал «МК» сам Урсуляк, желания ставить в театре у него никогда не было. По три-четыре подобных предложения в год поступало, но он на них всегда отвечал: «Не дело кинорежиссера — ставить в театре». Однако Перегудов убедил попробовать в порядке эксперимента. «Труппа хорошая, артисты прекрасные. Если я не подведу, то все закончится добром», — сказал режиссер, приступая к работе. Так он говорил и о молодом составе сериала «Тихий Дон», рождавшего у многих сомнения: «Если молодые и талантливые актеры не сыграют, значит, виноват только я».
Впервые ему пришлось выбирать лучших актеров не со всей страны, а из отдельно взятой труппы, для которой Урсуляк стал лакмусовой бумажкой, выявив ее преимущества и изъяны.
Такое ощущение, что жанр «дуракаваляния» он придумал, чтобы подстелить соломки, обезопасить себя на случай неудачи, поскольку пришлось начинать с чистого листа. Урсуляк окончил Щукинское театральное училище и больше десяти лет проработал артистом в «Сатириконе», прежде чем всецело посвятил себя кино. Его жена Лика Нифонтова, дочери Александра и Дарья Урсуляк — прекрасные театральные актрисы. Так что театр из его жизни никуда не уходил, но самому вернуться на сцену, да еще и в новом качестве, оказалось нелегко.
В театральной программке Урсуляк выразил благодарность Роберту Стуруа, Константину Райкину и Александру Ширвиндту — «за воспитание художественного мировоззрения». В данном случае не обошлось и без влияния Марка Захарова и его «Обыкновенного чуда».
Материал для постановки Урсуляк нашел сам. Выбор не удивил, поскольку он приверженец советской драматургии, а Шварц близок ему по духу и отвечает сегодняшнему состоянию души. К «Голому королю», написанному в 1934 году по мотивам сказок «Новое платье короля», «Свинопас», «Принцесса на горошине» Андерсена, добавил «Тень» (это уже 1937–1940 годы), «Дракона» (1942–1944), фрагменты киносценария «Каин XVIII», написанного Шварцем совместно с Николаем Эрдманом.
К пьесам Шварца Сергей Урсуляк подошел вольно, перелопатил их вдоль и поперек, частично изложил своими словами. «Король сказал, что мы лучшая нация в мире, и мы другие языки начисто забыли!» — так теперь звучит адаптированный текст. Ткачи тут стукачи.
А молодой актер Мамука Патарава, сыгравший Христиана, пародирует Григория Лепса.
В нашем недавнем интервью режиссер сказал: «Я не экспериментатор, а традиционалист. У меня не будет ОМОНа. Это постановка ретрограда, не модное искусство, представителем которого я никогда не был. Прелесть Шварца в том, что он в каждое время к месту».
Первых зрителей Урсуляк призвал быть снисходительными: «За кулисами 25 человек готовы к суициду. Сохраните им жизни». Главная проблема, видимо, заключалась в невозможности зафиксировать желанный результат, ведь любая репетиция, а теперь уже и каждый спектакль — нечто эфемерное. «Каждый раз, приходя на прогоны, я понимаю, что у меня есть шанс увидеть совершенно новый и другой спектакль. Редко это изменение радует, чаще огорчает. Я поражаюсь доживающим до 50 лет театральным режиссерам. Это такая работа, за которую нужно отдельно платить. Они должны на пенсию в 45 выходить, как балетные работники», — сказал Сергей Урсуляк после первого показа.
По его словам, в кино от артиста требуется хотя бы один удачный дубль. Потом режиссер соединяет его с другим удачным дублем другого артиста. А в театре вчера что-то получилось у одного, сегодня у другого,
и неизвестно, что произойдет завтра. Актерам Урсуляк не без иронии говорил, что его ждет катастрофа. Судя по всему, от дальнейших экспериментов в театре он пока воздержится. Что будет с ранее запланированным «Евгением Онегиным» в Большом театре, после смены руководства непонятно. Хотя работа с художником уже идет.
Для «Другой сказки» сценограф Евгения Шутина выстроила самое обычное сказочное пространство, какие мы видим на детских спектаклях. Разве что фрейлины выходят в гимнастерках. В сочетании с глубоким декольте получается зрелище на грани.
Принцесса Генриетта в коротеньком подростковом платье (Алена Васина) полюбила простолюдина Генриха (Никита Языков). За что? Бог весть. Он какой-то недотепа, а она — секси. В «Обыкновенном чуде» Марка Захарова принцессу сыграла Евгения Симонова — нежнейшая из принцесс. Теперь ее дочь Зоя Кайдановская играет мужеподобную королеву, появление которой с ружьем производит неожиданный эффект. Выбор дочери ее не устраивает, и она быстро найдет ей достойного жениха в соседнем королевстве. Ничего, что он немолод, невеликого ума, да просто дурень, и красавцем его не назовешь. Но даже она быстро поймет, что король-то голый. Его виртуозно сыграл Вячеслав Ковалев, обладающий редкой природной органикой. Король падок на лесть, и Первый министр — Евгений Парамонов — постоянно режет правду-матку «прямо, грубо, по-стариковски», что он венец творения.
Юная принцесса не готова к такому замужеству. Генрих и его друг Христиан проводят операцию по ее спасению: наряжаются жандармами и ткачами, шьют королю костюм из невидимой дуракам ткани. Молодые всегда побеждают. За ними — будущее. Они на стороне света, не тьмы, хотя случаются и исключения.
