Именно эту love story организаторы использовали в качестве главной приманки для посетителей. И действительно, даже человек для литературы совершенно посторонний хотя бы раз в жизни интересовался донжуанским списком Пушкина, мистическими событиями вокруг главного романа Булгакова и судьбой его последней возлюбленной, ставшей прототипом Маргариты. Если честно, о Шиловской хотелось бы услышать и увидеть больше, в то же время, выставка в целом оказалась глубже и академичнее, что является одновременно достоинством и недостатком. Но обо всем по порядку.
Живой голос эпохи
Достаточно «заюзанная», но проверенная и бьющая в цель придумка — сопроводить некое собрание документов и рукописей живым голосом. Так, в «Американском кабинете» Бродского в питерском Фонтанном доме авторское чтение одного из стихотворений приводит к общему знаменателю ворох чемоданов, пишущих машинок и книг.
Вот и экспозицию «Дневник Мастера и Маргариты» озвучили записью исполнения Еленой Шиловской отрывка из романа, где повествуется о встрече главных героев. Правда, при рабочем персональном посещении эту запись для меня забыли включить, но это чисто организационные мелочи.
Стоит дать совет гостям музея: лучше не идти на выставку без экскурсовода, особенно если вы не филолог и не знаток всех перипетий литературного процесса. Потому что условному «обычному гражданину», особенно при беглом взгляде, все собранное в достаточно скромной по площади комнате мало что скажет. Несколько семейных фотографий, снимки интерьеров квартиры, мемориальный стол писателя, подаренный внуком Шиловской, и секретер — это те вещи, которые призваны раскрыть для зрителей образы Михаила Афанасьевича и Елены Сергеевны.
Самый удачный артефакт — секретер с множеством ящичков, в центре которого в прямоугольном окошке, напоминающем сцену театра - портреты писателя и его супруги. А на заднем плане — раскрытый на странице от 1 сентября 1933 года (годовщина брака) личный дневник Елены Булгаковой. Правда, он, как и многое другое, выставлен в виде копии.
Чтобы получить больше информации, нужно быть филологом, слушать экскурсовода или копать глубже. Например, всматриваться в тени от предметов инсталляции на тему «Мастера и Маргариты» из серии «Светотени Ивана Голицына». На подвешенной, как бы застывшей в воздухе картинке — дом в Мансуровском переулке, который исследователи нарекли Домом Мастера. Но в листке прорези и в контурах тени мы узнаем дамскую туфельку.
Второй пласт угадывания — представленный в одной из витрин номер журнала «Москва» за 1966 год, где роман впервые был опубликован. «Пробивала» в печать рукопись книги, ополчившую против советской власти даже нечистую силу, никто иная, как Булгакова-Шиловская. Помогал ей в этом Константин Симонов, что подтверждается письмом «Милой Елене Сергеевне», датированным 1969 годом.
Еще есть иллюстрация к роману с пометкой Шиловской - «В свет». Но все это разрозненные части пазла, который нужно собирать в голове.
Игра света и тени
Несомненно, инсталляция Голицына, специализирующегося на «теневых заставках» - пусть не высокобюджетное, но эффектное украшение выставки. Игра света и тени содержит немало хитроумных отсылок. Вот перед нами котоподобное человеческое лицо, а на стене позади — хитрая морда кота Бегемота.
Вот рисунок со старинным грузовым автомобилем, проезжающим мимо памятника Пушкину на Тверской. Но посмотрите на тень: в кузове появляются товарищи со знаменами, а Пушкин исчез. То есть дается явная альтернатива: или великая русская культура дореволюционного прошлого, или люди, в первые годы существования РСФСР ниспровергающие это прошлое вместе с классиками, героями Отечественной войны 1812 года, Мининым и Пожарским…
Да, Булгаков призывал «стать бесстрастно над красными и белыми», но душой он едва ли был с первыми, скорее - со вторыми. Мало того, когда белые и поддерживающие их «западные партнеры» прекратили борьбу, у деятелей внутренней оппозиции окончательно опустились руки. Они поняли, что Советская Россия не падет через год или пять лет, и в борьбе с ней нужен новый союзник. Поэтому, наверное, Булгакову понадобилась вся эта чертовщина: «Дьяволиада» (повесть представили в подлинном томе издательства «Недра» 1925 года), «Мастер и Маргарита» и его ранние рукописные и машинописные варианты — «Князь тьмы», «Великий канцлер» (представлено в виде копий с оригиналов, хранящихся в РГБ).
Дайте мне таблеток от жадности!
В итоге в булгаковской комнатке особняка на Зубовском бульваре мне не хватало «настоящести» и простора. Репринтный характер многих и многих экспонатов удручал. Это как выставка репродукций, где царит фальшь современной полиграфии, и нет ощутимого присутствия старых мастеров.
Но эта придирка не бесспорна — есть же манжета от сорочки с авторской надписью Булгакова, мебель, письма, скрепленное печатью МХАТовское удостоверение Михаила Афанасьевича, занимавшего в театре должность режиссера-ассистента.
Да, не так много, как хотелось бы, сказано о последней любви литератора, но есть пища для дотошного филологического ума. А то, что все это втиснули в столь малое пространство, символично — должны же люди XXI века понимать, в каких углах ютились наши предшественники. Но все равно кажется, что выставку о Мастере-Булгакове и Маргарите-Шиловской сгубил «квартирный вопрос». И она проигрывает по полноте и глубине погруженности в контекст, к примеру, «Хорошей квартире» Булгакова на Большой Пироговской.
Впрочем, как органичная часть центрального здания Гослитмузея «Дневник Мастера и Маргариты» (постоянная экспозиция!) смотрится гораздо привлекательнее. В математике при определенных условиях часть может быть равна целому; но история литературы — не математика.
